Достиг я высшей власти;
Шестой уж год я царствую спокойно.
Но счастья нет моей душе. Не так ли
Мы смолоду влюбляемся и алчем
Утех любви, но только утолим
Сердечный глад мгновенным обладаньем,
Уж, охладев, скучаем и томимся?..
Напрасно мне кудесники сулят
Дни долгие, дни власти безмятежной –
Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
Предчувствую небесный гром и горе.
Мне счастья нет. Я думал свой народ
В довольствии, во славе успокоить,
Щедротами любовь его снискать –
Но отложил пустое попеченье:
Живая власть для черни ненавистна,
Они любить умеют только мертвых.
Безумны мы, когда народный плеск
Иль ярый вопль тревожат сердце наше!
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы –
Они ж меня, беснуясь, проклинали!
Пожарный огнь их домы истребил,
Я выстроил им новые жилища.
Они ж меня пожаром упрекали!
Вот черни суд: ищи ж ее любви.
В семье моей я мнил найти отраду,
Я дочь мою мнил осчастливить браком –
Как буря, смерть уносит жениха…
И тут молва лукаво нарекает
Виновником дочернего вдовства
Меня, меня, несчастного отца!..
Кто ни умрет, я всех убийца тайный:
Я ускорил Феодора кончину,
Я отравил свою сестру царицу,
Монахиню смиренную… Все я!
Ах! Чувствую: ничто не может нас
Среди мирских печалей успокоить;
Ничто, ничто… едина разве совесть.
Так, здравая, она восторжествует
Над злобою, над темной клеветою.
Но если в ней единое пятно,
Единое, случайно завелося,
Тогда – беда! Как язвой моровой
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрек,
И все тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах.
И рад бежать, да некуда… ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста!
Советы к выразительному чтению
1. Речь начинается с деления на отрезки, или речевые такты. Не спешите, думайте о том, что вы говорите. П а у з а – проявление мастерства говорящего, поэтому цените ваши слова: держите паузу, делающую смысл ваших слов значительным.
2. В каждом отрезке речи есть логический центр, главные слова. Обычно это слова, несущие основную, новую информацию. На этих словах делается логический а к ц е н т (у д а р е н и е). В каждой фразе такое ударение определяется по смыслу, который вы хотите вложить в слова. Поэтому находите точно логический центр. Выделяем главные слова полужирным шрифтом.
3. Действие, которое вы совершаете, и смысл, который вкладываете в слова, должны подсказать вам нужную и н т о н а ц и ю (мелодический рисунок) вашей речи. Предлагаемый рисунок интонации показываем стрелками ø и ö , хотя вы, конечно, должны иметь в виду, что возможен и другой выбранный вами интонационный рисунок.
4. Старайтесь четко артикулировать все звуки вашей речи. А р т и к у л я ц и я – ясное и четкое произношение – показывает культуру вашего звучания.
Совет мастера
«Работу по речи и слову надо начинать с деления на речевые такты или иначе говоря, с расстановки пауз… Берите почаще книгу, карандаш и размечайте прочитанное по речевым тактам. Набейте себе на этом ухо, глаз и руку… Разметка речевых тактов и чтение по ним необходимы потому, что они заставляют анализировать и вникать в их сущность. Не вникнув в нее, не скажешь правильно фразы. Привычка говорить по тактам сделает вашу речь не только стройной по форме, понятной по передаче, но и глубокой по содержанию, так как заставить вас постоянно думать о том, что вы говорите…»
/К.С.Станиславский. Работа актера над собой/
Приложение 3. Общие правила речи в фольклоре
(по пословицам и поговоркам)
Задание 48. Изначально правила речи даны в фольклоре, а именно в пословицах и поговорках. Эти правила каждый человек постигает еще в детстве, но соблюдает или нарушает затем всю свою жизнь. Соблюдение этих правил регламентирует не только бытовую жизнь человека, но и его деловые отношения, они значимы для любой сферы общения.
Прокомментируйте пословицы, взятые из сборника «Пословицы русского народа» В.И.Даля (М., 1989, т. I, с. 355-364), сформулировав: Какие правила, советы, рекомендации можно вывести из данных пословиц о языке – речи – слове?
Приведенные пословицы разделены на группы:
А. Пословицы со словом язык ;
Б. Пословицы со словом слово ;
В. Пословицы со словом речь ;
Г. Пословицы, где не употребляются слова язык – слово – речь , но в них говорится о речевых действиях и правилах.
Мал язык – горами ворочает. Языком что рычагом.
Язык – стяг, дружины водит. Язык царствами ворочает.
Язык поит и кормит, и спину порет.
Язык до Киева доведет (и до кия, и до побоев)
Не спеши языком, торопись делом.
Языком не торопись, а делом не ленись
Кто языком штурмует, немного навоюет.
Ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами.
Язык болтает, а голова не знает.
За твоим языком не поспеешь босиком.
Язык мой – враг мой.
Язык до добра не доведет.
Язык ворочается, говорить хочется.
Не ножа бойся, языка. Бритва скребет, слово режет.
В прохладе живем: язык болтает, и ветерок продувает.
Сболтнул бы коток, да язык короток (т.е. нет воли).
Не пройми копьем – пройми языком!
Что на уме, то и на языке.
От одного слова да навек ссора.
Для красного словца не пожалеет ни мать, ни отца.
Сказал бы словечко, да волк недалечко.
Хорошее слово – половина счастья.
Он спроста не говорит: растопырит слово что вилы, да молчит.
Слово не стрела, а пуще стрелы (разит).
Иное слово пропуская мимо ушей.
Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь.
Слово слово родит, третье само бежит.
От приветливых слов язык не отсохнет.
Во многословии не без пустословия.
Красна речь слушанием.
Речист, да на руку нечист.
Короткие речи и слушать неча.
Хороший рассказчик – плохой приказчик
Не та хозяйка, которая говорит, а та, которая щи варит.
Говори с другими поменьше, а с собою побольше.
Скоро говорится, да не скоро делается.
Нечего про то и говорить, чего в горшке не варить.
Говорит направо, а глядит налево.
Сказал красно – по избам пошло, а смолчится – себе пригодится.
Говорил бы много, да сосед у порога.
Есть что слушать, да нечего кушать.
Умел сказать – умей и ответ держать.
Во хмелю что хошь намелю, а проснусь - отопрусь.
Говоришь по совету, а выйдет всему свету.
Сколько ни говорить, а с разговору сыту не быть.
У кого что болит, тот про то и говорит.
На чужой роток не накинешь платок.
Чье правое дело, тот говори смело.
Звонко занес, да куда-то вынесешь! Звонко поешь, да где-то сядешь!
Можно ли сказать, что слова язык – слово – речь употреблены здесь в синонимических значениях? Если да, то каких?
Задание 49. Можно ли систематизировать правила ведения и построения речи по данным пословиц и поговорок? Такую попытку предпринял академик РАО, профессор МГУ имени М.В.Ломоносова Ю.В.Рождественский. Пословицы и правила, выводимые из них, оказались поделенными на четыре тематические группы. Попробуйте самостоятельно выводить правила из пословиц в правой стороне таблицы.
ПАЛАТЫ ПАТРИАРХА Патриарх, игумен Чудова монастыря. Патриарх И он убежал, отец игумен? Игумен Убежал, святый владыко. Вот уж тому третий день. Патриарх Пострел, окаянный! Да какого он роду? Игумен Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен; читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от господа бога... Патриарх Уж эти мне грамотеи! что еще выдумал! буду царем на Москве! Ах он, сосуд диавольский! Однако нечего царю и докладывать об этом; что тревожить отца-государя? Довольно будет объявить о побеге дьяку Смирнову али дьяку Ефимьеву; эдака ересь! буду царем на Москве!.. Поймать, поймать врагоугодника, да и сослать в Соловецкий на вечное покаяние. Ведь это ересь, отец игумен. Игумен Ересь, святый владыко, сущая ересь. ЦАРСКИЕ ПАЛАТЫ Два стольника. Первый Где государь? Второй В своей опочивальне Он заперся с каким-то колдуном. Первый Так, вот его любимая беседа: Кудесники, гадатели, колдуньи.- Всe ворожит, что красная невеста. Желал бы знать, о чем гадает он? Второй Вот он идет. Угодно ли спросить? Первый Как он угрюм! Уходят. Царь (входит) Достиг я высшей власти; Шестой уж год я царствую спокойно. Но счастья нет моей душе. Не так ли Мы смолоду влюбляемся и алчем Утех любви, но только утолим Сердечный глад мгновенным обладаньем, Уж, охладев, скучаем и томимся?.. Напрасно мне кудесники сулят Дни долгие, дни власти безмятежной - Ни власть, ни жизнь меня не веселят; Предчувствую небесный гром и горе. Мне счастья нет. Я думал свой народ В довольствии, во славе успокоить, Щедротами любовь его снискать - Но отложил пустое попеченье: Живая власть для черни ненавистна, Они любить умеют только мертвых. Безумны мы, когда народный плеск Иль ярый вопль тревожит сердце наше! Бог насылал на землю нашу глад, Народ завыл, в мученьях погибая; Я отворил им житницы, я злато Рассыпал им, я им сыскал работы - Они ж меня, беснуясь, проклинали! Пожарный огнь их домы истребил, Я выстроил им новые жилища. Они ж меня пожаром упрекали! Вот черни суд: ищи ж ее любви. В семье моей я мнил найти отраду, Я дочь мою мнил осчастливить браком - Как буря, смерть уносит жениха... И тут молва лукаво нарекает Виновником дочернего вдовства Меня, меня, несчастного отца!.. Кто ни умрет, я всех убийца тайный: Я ускорил Феодора кончину, Я отравил свою сестру царицу, Монахиню смиренную... все я! Ах! чувствую: ничто не может нас Среди мирских печалей успокоить; Ничто, ничто... едина разве совесть. Так, здравая, она восторжествует Над злобою, над темной клеветою. - Но если в ней единое пятно, Единое, случайно завелося, Тогда - беда! как язвой моровой Душа сгорит, нальется сердце ядом, Как молотком стучит в ушах упрек, И всe тошнит, и голова кружится, И мальчики кровавые в глазах... И рад бежать, да некуда... ужасно! Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.Воротынский
Так, родом он незнатен; мы знатнее.
Шуйский
Да, кажется.
Воротынский
Ведь Шуйский, Воротынский...
Легко сказать, природные князья.
Шуйский
Да, боле,
Чем Годунов.
Воротынский
Ведь в самом деле!
Шуйский
Что ж?
Когда Борис хитрить не перестанет,
Давай народ искусно волновать,
Пускай они оставят Годунова,
Своих князей у них довольно, пусть
Себе в цари любого изберут.
Воротынский
Не мало нас, наследников варяга,
Да трудно нам тягаться с Годуновым:
Народ отвык в нас видеть древню отрасль
Воинственных властителей своих.
Уже давно лишились мы уделов,
Давно царям подручниками служим,
А он умел и страхом, и любовью,
И славою народ очаровать.
Шуйский
(Глядит в окно.)
Он смел, вот все – а мы... Но полно. Видишь,
Народ идет, рассыпавшись, назад –
Пойдем скорей, узнаем, решено ли.
Д в а с т о л ь н и к а.
Первый
Где государь?
Второй
В своей опочивальне
Он заперся с каким-то колдуном.
Первый
Так, вот его любимая беседа:
Кудесники, гадатели, колдуньи. –
Все ворожит, что красная невеста.
Желал бы знать, о чем гадает он?
Второй
Вот он идет. Угодно ли спросить?
Первый
Как он угрюм!
У х о д я т.
Царь
(Входит.)
Достиг я высшей власти;
Шестой уж год я царствую спокойно.
Но счастья нет моей душе. Не так ли
Мы смолоду влюбляемся и алчем
Утех любви, но только утолим
Сердечный глад мгновенным обладаньем,
Уж, охладев, скучаем и томимся?..
Напрасно мне кудесники сулят
Дни долгие, дни власти безмятежной –
Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
Предчувствую небесный гром и горе.
Мне счастья нет. Я думал свой народ
В довольствии, во славе успокоить,
Щедротами любовь его снискать –
Но отложил пустое попеченье:
Живая власть для черни ненавистна,
Они любить умеют только мертвых.
Безумны мы, когда народный плеск
Иль ярый вопль тревожит сердце наше!
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы –
Они ж меня, беснуясь, проклинали!
Пожарный огнь их домы истребил,
Я выстроил им новые жилища.
Они ж меня пожаром упрекали!
Вот черни суд: ищи ж ее любви.
В семье моей я мнил найти отраду,
Я дочь мою мнил осчастливить браком –
Как буря, смерть уносит жениха...
И тут молва лукаво нарекает
Виновником дочернего вдовства
Меня, меня, несчастного отца!..
Кто ни умрет, я всех убийца тайный:
Я ускорил Феодора кончину,
Я отравил свою сестру царицу,
Монахиню смиренную... все я!
Ах! чувствую: ничто не может нас
Среди мирских печалей успокоить;
Ничто, ничто... едина разве совесть.
Так, здравая, она восторжествует
Над злобою, над темной клеветою.–
Но если в ней единое пятно,
Единое, случайно завелося,
Тогда – беда! как язвой моровой
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрек,
И все тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах...
И рад бежать, да некуда... ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.
Варлаам
Эй, товарищ! да ты к хозяйке присуседился. Знать, не нужна тебе водка, а нужна молодка; дело, брат, дело! у всякого свой обычай; а у нас с отцом Мисаилом одна заботушка: пьем до донушка, выпьем, поворотим и в донушко поколотим.
Мисаил
Складно сказано, отец Варлаам...
Григорий
Да кого ж им надобно? Кто бежал из Москвы?
Хозяйка
А господь его ведает, вор ли, разбойник – только здесь и добрым людям нынче прохода нет – а что из того будет? ничего; ни лысого беса не поймают: будто в Литву нет и другого пути, как столбовая дорога! Вот хоть отсюда свороти влево, да бором иди по тропинке до часовни, что на Чеканском ручью, а там прямо через болото на Хлопино, а оттуда на Захарьево, а тут уж всякий мальчишка доведет до Луёвых гор. От этих приставов только и толку, что притесняют прохожих, да обирают нас, бедных.
Слышен шум.
Что там еще? ах, вот они, проклятые! дозором идут.
Григорий
Хозяйка! нет ли в избе другого угла?
Хозяйка
Нету, родимый. Рада бы сама спрятаться. Только слава, что дозором ходят, а подавай им и вина, и хлеба, и неведомо чего – чтоб им издохнуть, окаянным! чтоб им...
Входят п р и с т а в ы.
Здорово, хозяйка!
Хозяйка
Добро пожаловать, гости дорогие, милости просим.
Один пристав
(другому)
Ба! да здесь попойка идет: будет чем поживиться. (М о н а х а м.) Вы что за люди?
Варлаам
Мы божии старцы, иноки смиренные, ходим по селениям да собираем милостыню христианскую на монастырь.
Пристав
(Григорию)
А ты?
Мисаил
Наш товарищ...
Григорий
Мирянин из пригорода; проводил старцев до рубежа, отселе иду восвояси.
Мисаил
Так ты раздумал...
Григорий
(тихо)
Молчи.
Пристав
Хозяйка, выставь-ка еще вина – а мы здесь со старцами попьем да побеседуем.
Другой пристав (тихо) Парень-то, кажется, гол, с него взять нечего; зато старцы...
Первый
Молчи, сейчас до них доберемся.– Что, отцы мои? каково промышляете?
Варлаам
Плохо, сыне, плохо! ныне христиане стали скупы; деньгу любят, деньгу прячут. Мало богу дают. Прииде грех велий на языцы земнии. Все пустилися в торги, в мытарства; думают о мирском богатстве, не о спасении души. Ходишь, ходишь; молишь, молишь; иногда в три дни трех полушек не вымолишь. Такой грех! Пройдет неделя, другая, заглянешь в мошонку, ан в ней так мало, что совестно в монастырь показаться; что делать? с горя и остальное пропьешь; беда да и только.– Ох плохо, знать пришли наши последние времена...
Хозяйка
(Плачет.)
Господь помилуй и спаси!
В продолжение Варлаамовой речи первый пристав значительно всматривается в Мисаила.
Первый пристав
Алеха! при тебе ли царский указ?
Второй
При мне.
Первый
Подай-ка сюда.
Мисаил
Что ты на меня так пристально смотришь?
Первый пристав
А вот что: из Москвы бежал некоторый злой еретик, Гришка Отрепьев, слыхал ли ты это?
Мисаил
Не слыхал.
Пристав
Не слыхал? ладно. А того беглого еретика царь приказал изловить и повесить. Знаешь ли ты это?
Мисаил
Не знаю.
Пристав
(Варлааму)
Умеешь ли ты читать?
Варлаам
Смолоду знал, да разучился.
Пристав
(Мисаилу)
А ты?
Мисаил
Не умудрил господь.
Пристав
Так вот тебе царский указ.
Мисаил
На что мне его?
Пристав
Мне сдается, что этот беглый еретик, вор, мошенник – ты.
Мисаил
Я! помилуй! что ты?
Пристав
Постой! держи двери. Вот мы сейчас и справимся.
Хозяйка
Ах, они окаянные мучители! и старца-то в покое не оставят!
Пристав
Кто здесь грамотный?
Григорий
(Выступает вперед.)
Я грамотный.
Пристав
Вот на! А у кого же ты научился?
Пристав
(Дает ему указ.)
Читай же вслух.
Григорий
(Читает.)
«Чудова монастыря недостойный чернец Григорий, из роду Отрепьевых, впал в ересь и дерзнул, наученный диаволом, возмущать святую братию всякими соблазнами и беззакониями. А по справкам оказалось, отбежал он, окаянный Гришка, к границе литовской...»
Пристав
(Мисаилy)
Как же не ты?
Григорий
«И царь повелел изловить его...»
Пристав
И повесить.
Григорий
Тут не сказано повесить.
Пристав
Врешь: не всяко слово в строку пишется. Читай: изловить и повесить.
Григорий
«И повесить. А лет ему вору Гришке от роду... (смотря на Варлаама) за 50. А росту он среднего, лоб имеет плешивый, бороду седую, брюхо толстое...»
Все глядят на Варлаама.
Первый пристав
Ребята! здесь Гришка! держите, вяжите его! Вот уж не думал, не гадал.
Варлаам
(вырывая бумагу)
Отстаньте, сукины дети! что я за Гришка? – как! 50 лет, борода седая, брюхо толстое! нет, брат! молод еще надо мною шутки шутить. Я давно не читывал и худо разбираю, а тут уж разберу, как дело до петли доходит. (Читает по складам.) «А лет е-му от-ро-ду... 20».– Что, брат? где тут 50? видишь? 20.
Второй пристав
Да, помнится, двадцать. Так и нам было сказано.
Первый пристав
(Григорию)
Да ты, брат, видно, забавник.
Во время чтения Григорий стоит потупя голову, с рукою за пазухой.
Варлаам
(Продолжает.)
«А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой, глаза голубые, волоса рыжие, на щеке бородавка, на лбу другая». Да это, друг, уж не ты ли?
Григорий вдруг вынимает кинжал; все перед ним расступаются, он бросается в окно.
Приставы
Держи! держи!
Все бегут в беспорядке.
Царь
А это что такое
Узором здесь виется?
Феодор
Это Волга.
Царь
Как хорошо! вот сладкий плод ученья!
Как с облаков ты можешь обозреть
Все царство вдруг: границы, грады, реки.
Учись, мой сын: наука сокращает
Нам опыты быстротекущей жизни –
Когда-нибудь, и скоро, может быть,
Все области, которые ты ныне
Изобразил так хитро на бумаге,
Все под руку достанутся твою.
Учись, мой сын, и легче и яснее
Державный труд ты будешь постигать.
Самозванец
Он жив еще?
Самозванец
Великий ум! муж битвы и совета!
Но с той поры, когда являлся он,
Своих обид ожесточенный мститель,
С литовцами под ветхий город Ольгин,
Молва об нем умолкла.
Курбский
Мой отец
В Волынии провел остаток жизни,
В поместиях, дарованных ему
Баторием. Уединен и тих,
В науках он искал себе отрады;
Но мирный труд его не утешал:
Он юности своей отчизну помнил,
И до конца по ней он тосковал.
Самозванец
Несчастный вождь! как ярко просиял
Восход его шумящей, бурной жизни.
Я радуюсь, великородный витязь,
Что кровь его с отечеством мирится.
Вины отцов не должно вспоминать;
Мир гробу их! приближься, Курбский. Руку!
– Не странно ли? сын Курбского ведет
На трон, кого? да – сына Иоанна...
Всё за меня: и люди и судьба.–
Ты кто такой?
Самозванец
Хвала и честь тебе, свободы чадо!
Вперед ему треть жалованья выдать.–
Но эти кто? я узнаю на них
Земли родной одежду. Это наши.
Xрущов
(Бьет челом.)
Так, государь, отец наш. Мы твои
Усердные, гонимые холопья.
Мы из Москвы, опальные, бежали
К тебе, наш царь,– и за тебя готовы
Главами лечь, да будут наши трупы
На царский трон ступенями тебе.
Самозванец
Мужайтеся, безвинные страдальцы,–
Лишь дайте мне добраться до Москвы,
А там Борис расплатится во всем.
Ты кто?
Карела
Казак. К тебе я с Дона послан
От вольных войск, от храбрых атаманов,
От казаков верховых и низовых,
Узреть твои царевы ясны очи
И кланяться тебе их головами.
Самозванец
Я знал донцов. Не сомневался видеть
В своих рядах казачьи бунчуки.
Благодарим Донское наше войско.
Мы ведаем, что ныне казаки
Неправедно притеснены, гонимы;
Но если бог поможет нам вступить
На трон отцов, то мы по старине
Пожалуем наш верный вольный Дон.
Поэт
(Приближается, кланяясь низко и хватая Гришку за полу.)
Великий принц, светлейший королевич!
Самозванец
Что хочешь ты?
Поэт
(Подает ему бумагу.)
Примите благосклонно
Сей бедный плод усердного труда.
Самозванец
Что вижу я? Латинские стихи!
Стократ священ союз меча и лиры,
Единый лавр их дружно обвивает.
Родился я под небом полунощным,
Но мне знаком латинской музы голос,
И я люблю парнасские цветы.
Я верую в пророчества пиитов.
Нет, не вотще в их пламенной груди
Кипит восторг: благословится подвиг,
Его ж они прославили заране!
Приближься, друг. В мое воспоминанье
Прими сей дар.
(Дает ему перстень.)
Когда со мной свершится
Судьбы завет, когда корону предков
Надену я, надеюсь вновь услышать
Твой сладкий глас, твой вдохновенный гимн.
Musa gloriam coronat, gloriaque musam.
Итак, друзья, до завтра, до свиданья.
Все
В поход, в поход! Да здравствует Димитрий,
Да здравствует великий князь московский!
К н я з ь К у р б с к и й и С а м о з в а н е ц, оба верхами.
Полки приближаются к границе.
Курбский
(прискакав первый)
Вот, вот она! вот русская граница!
Святая Русь, Отечество! Я твой!
Чужбины прах с презреньем отряхаю
С моих одежд - пью жадно воздух новый:
Он мне родной!.. теперь твоя душа,
О мой отец, утешится, и в гробе
Опальные возрадуются кости!
Блеснул опять наследственный наш меч,
Сей славный меч, гроза Казани темной,
Сей добрый меч, слуга царей московских!
В своем пиру теперь он загуляет
За своего надёжу-государя!..
Самозванец
(Едет тихо с поникшей головой.)
Как счастлив он! как чистая душа
В нем радостью и славой разыгралась!
О витязь мой! завидую тебе.
Сын Курбского, воспитанный в изгнанье,
Забыв отцом снесенные обиды,
Его вину за гробом искупив,
Ты кровь излить за сына Иоанна
Готовишься; законного царя
Ты возвратить отечеству... ты прав,
Душа твоя должна пылать весельем.
Курбский
Ужель и ты не веселишься духом?
Вот наша Русь: она твоя, царевич.
Там ждут тебя сердца твоих людей:
Твоя Москва, твой Кремль, твоя держава.
Самозванец
Кровь русская, о Курбский, потечет!
Вы за царя подъяли меч, вы чисты.
Я ж вас веду на братьев; я Литву
Позвал на Русь, я в красную Москву
Кажу врагам заветную дорогу!..
Но пусть мой грех падет не на меня –
А на тебя, Борис-цареубийца! –
Вперед!
Курбский
Вперед! и горе Годунову!
Скачут. Полки переходят через границу.
Ц а р ь, п а т р и а р х и б о я р е.
Царь
Возможно ли? Расстрига, беглый инок
На нас ведет злодейские дружины,
Дерзает нам писать угрозы! Полно,
Пора смирить безумца! – Поезжайте
Ты, Трубецкой, и ты, Басманов: помочь
Нужна моим усердным воеводам.
Бунтовщиком Чернигов осажден.
Спасайте град и граждан.
Басманов
Государь,
Трех месяцев отныне не пройдет,
И замолчит и слух о самозванце;
Его в Москву мы привезем, как зверя
Заморского, в железной клетке. Богом
Тебе клянусь.
(Уходит с Трубецким.)
Царь
Мне свейский государь
Через послов союз свой предложил;
Но не нужна нам чуждая помога;
Своих людей у нас довольно ратных,
Чтоб отразить изменников и ляха.
Я отказал. Щелкалов! разослать
Во все концы указы к воеводам,
Чтоб на коня садились и людей
По старине на службу высылали;
В монастырях подобно отобрать
Служителей причетных. В прежни годы,
Когда бедой отечеству грозило,
Отшельники на битву сами шли.
Но не хотим тревожить ныне их;
Пусть молятся за нас они – таков
Указ царя и приговор боярский.
Теперь вопрос мы важный разрешим:
Вы знаете, что наглый самозванец
Коварные промчал повсюду слухи;
Повсюду им разосланные письма
Посеяли тревогу и сомненье;
На площадях мятежный бродит шепот,
Умы кипят... их нужно остудить;
Предупредить желал бы казни я,
Но чем и как? решим теперь. Ты первый,
Святый отец, свою поведай мысль.
Патриарх
Благословен всевышний, поселивший
Дух милости и кроткого терпенья
В душе твоей, великий государь;
Ты грешнику погибели не хочешь,
Ты тихо ждешь – да прóйдет заблужденье:
Оно пройдет, и солнце правды вечной
Всех озарит. Твой верный богомолец,
В делах мирских не мудрый судия,
Дерзает днесь подать тебе свой голос.
Бесовский сын, расстрига окаянный,
Прослыть умел Димитрием в народе;
Он именем царевича, как ризой
Украденной, бесстыдно облачился:
Но стоит лишь ее раздрать – и сам
Он наготой своею посрамится.
Сам бог на то нам средство посылает:
Знай, государь, тому прошло шесть лет –
В тот самый год, когда тебя господь
Благословил на царскую державу,–
В вечерний час ко мне пришел однажды
Простой пастух, уже маститый старец,
И чудную поведал он мне тайну.
«В младых летах,– сказал он,– я ослеп
И с той поры не знал ни дня, ни ночи
До старости: напрасно я лечился
И зелием и тайным нашептаньем;
Напрасно я ходил на поклоненье
В обители к великим чудотворцам;
Напрасно я из кладязей святых
Кропил водой целебной темны очи;
Не посылал господь мне исцеленья.
Вот наконец утратил я надежду
И к тьме своей привык, и даже сны
Мне виданных вещей уж не являли,
А снилися мне только звуки. Раз,
В глубоком сне, я слышу, детский голос
Мне говорит: – Встань, дедушка, поди
Ты в Углич-град, в собор Преображенья;
Там помолись ты над моей могилкой,
Бог милостив – и я тебя прощу.
– Но кто же ты? – спросил я детский голос.
– Царевич я Димитрий. Царь небесный
Приял меня в лик ангелов своих,
И я теперь великий чудотворец!
Иди, старик. – Проснулся я и думал:
Что ж? может быть, и в самом деле бог
Мне позднее дарует исцеленье.
Пойду – и в путь отправился далекий.
Вот Углича достиг я, прихожу
В святый собор, и слушаю обедню,
И, разгорясь душой усердной, плачу
Так сладостно, как будто слепота
Из глаз моих слезами вытекала.
Когда народ стал выходить, я внуку
Сказал: - Иван, веди меня на гроб
Царевича Димитрия. - И мальчик
Повел меня - и только перед гробом
Я тихую молитву сотворил,
Глаза мои прозрели; я увидел
И божий свет, и внука, и могилку».
Вот, государь, что мне поведал старец.
Общее смущение. В продолжение сей речи Борис несколько раз отирает лицо платком.
Я посылал тогда нарочно в Углич,
И сведано, что многие страдальцы
Спасение подобно обретали
У гробовой царевича доски.
Вот мой совет: во Кремль святые мощи
Перенести, поставить их в соборе
Архангельском; народ увидит ясно
Тогда обман безбожного злодея,
И мощь бесов исчезнет яко прах.
Молчание.
Князь Шуйский
Святый отец, кто ведает пути
Всевышнего? Не мне его судить.
Нетленный сон и силу чудотворства
Он может дать младенческим останкам,
Но надлежит народную молву
Исследовать прилежно и бесстрастно;
А в бурные ль смятений времена
Нам помышлять о столь великом деле?
Не скажут ли, что мы святыню дерзко
В делах мирских орудием творим?
Народ и так колеблется безумно,
И так уж есть довольно шумных толков:
Умы людей не время волновать
Нежданною, столь важной новизною.
Сам вижу я: необходимо слух,
Рассеянный расстригой, уничтожить;
Но есть на то иные средства - проще.
Так, государь,- когда изволишь ты,
Я сам явлюсь на площади народной,
Уговорю, усовещу безумство
И злой обман бродяги обнаружу.
Царь
Да будет так! Владыко патриарх,
Прошу тебя пожаловать в палату:
Сегодня мне нужна твоя беседа.
Уходит. За ним и все бояре.
Один боярин
(тихо другому)
Заметил ты, как государь бледнел
И крупный пот с лица его закапал?
Другой
Я - признаюсь - не смел поднять очей,
Не смел вздохнуть, не только шевельнуться.
Первый боярин
А выручил князь Шуйский. Молодец!
Воины
(Бегут в беспорядке.)
Беда, беда! Царевич! Ляхи! Вот они! вот они!
Входят к а п и т а н ы М а р ж е р е т и В а л ь т е Р о з е н.
Другой
Ква! ква! тебе любо, лягушка заморская, квакать на русского царевича; а мы ведь православные.
Входят немцы.
Входит ю р о д и в ы й в железной шапке, обвешанный веригами, окруженный мальчишками.
Старуха
Отвяжитесь, бесенята, от блаженного.- Помолись, Николка, за меня грешную.
Юродивый
Дай, дай, дай копеечку.
Стapyxa
Вот тебе копеечка; помяни же меня.
Юродивый
(Садится на землю и поет.)
Месяц светит,
Котенок плачет,
Юродивый, вставай,
Богу помолися!
Мальчишки окружают его снова.
Один из них
Здравствуй, Николка; что же ты шапки не снимаешь? (Щелкает его по железной шапке.) Эк она звонит!
Юродивый
А у меня копеечка есть.
Мальчишка
Неправда! ну покажи.
(Вырывает копеечку и убегает.)
Юродивый
(Плачет.)
Взяли мою копеечку; обижают Николку!
Народ
Царь, царь идет.
Ц а р ь выходит из собора. Б о я р и н впереди раздает нищим милостыню. Б о я р е.
Юродивый
Борис, Борис! Николку дети обижают.
Царь
Подать ему милостыню. О чем он плачет?
Юродивый
Николку маленькие дети обижают... Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича.
Бояре
Поди прочь, дурак! схватите дурака!
Царь
Оставьте его. Молись за меня, бедный Николка.
(Уходит.)
Пленник
Рожнов, московский дворянин.
Самозванец
Давно ли ты на службе?
Пленник
С месяц будет.
Самозванец
Не совестно, Рожнов, что на меня
Ты поднял меч?
Пленник
Как быть, не наша воля.
Самозванец
Сражался ты под Северским?
Пленник
Я прибыл
Недели две по битве - из Москвы.
Самозванец
Что Годунов?
Пленник
Он очень был встревожен
Потерею сражения и раной
Мстиславского, и Шуйского послал
Начальствовать над войском.
Самозванец
А зачем
Он отозвал Басманова в Москву?
Пленник
Царь наградил его заслуги честью
И золотом. Басманов в царской Думе
Теперь сидит.
Самозванец
Он в войске был нужнее.
Ну что в Москве?
Пленник
Все, слава богу, тихо.
Самозванец
Что? ждут меня?
Пленник
Бог знает; о тебе
Там говорить не слишком нынче смеют.
Кому язык отрежут, а кому
И голову - такая, право, притча!
Что день, то казнь. Тюрьмы битком набиты.
На площади, где человека три
Сойдутся,- глядь - лазутчик уж и вьется,
А государь досужною порою
Доносчиков допрашивает сам.
Как раз беда; так лучше уж молчать.
Самозванец
Завидна жизнь Борисовых людей!
Ну, войско что?
Пленник
Что с ним? одето, сыто,
Довольно всем.
Самозванец
Да много ли его?
Пленник
Бог ведает.
Самозванец
А будет тысяч тридцать?
Пленник
Да наберешь и тысяч пятьдесят.
Самозванец задумывается. Окружающие смотрят друг на друга.
Самозванец
Ну! обо мне как судят в вашем стане?
Пленник
А говорят о милости твоей,
Что ты, дескать (будь не во гнев), и вор,
А молодец.
Самозванец
(смеясь)
Так это я на деле
Им докажу: друзья, не станем ждать
Мы Шуйского; я поздравляю вас:
Назавтра бой.
(Уходит.)
Все
Да здравствует Димитрий!
Лях
Назавтра бой! их тысяч пятьдесят,
A нас вceгo едва ль пятнадцать тысяч.
С ума сошел.
Другой
Пустое, друг: поляк
Один пятьсот москалей вызвать может.
Пленник
Да, вызовешь. А как дойдет до драки,
Так убежишь от одного, хвастун.
Лях
Когда б ты был при сабле, дерзкий пленник,
То я тебя
(указывая на свою саблю)
вот этим бы смирил.
Пленник
Наш брат русак без сабли обойдется:
Не хочешь ли вот этого,
(показывая кулак)
безмозглый!
Лях гордо смотрит на него и молча отходит.
Все смеются.
Л ж е д и м и т р и й, П у ш к и н.
В отдалении лежит конь издыхающий.
Лжедимитрий
Мой бедный конь! как бодро поскакал
Сегодня он в последнее сраженье
И, раненный, как быстро нес меня.
Мой бедный конь!
Пушкин
(про себя)
Ну вот о чем жалеет!
Об лошади! когда все наше войско
Побито в прах!
Самозванец
Послушай, может быть,
От раны он лишь только заморился
И отдохнет.
Пушкин
Куда! он издыхает.
Самозванец
(Идет к своему коню.)
Мой бедный конь!.. что делать? снять узду
Да отстегнуть подпругу. Пусть на воле
Издохнет он.
(Разуздывает и расседлывает коня.)
Входят несколько л я х о в.
Здорово, господа!
Что ж Курбского не вижу между вами?
Я видел, как сегодня в гущу боя
Он врезался; тьмы сабель молодца,
Что зыбкие колосья, облепили;
Но меч его всех выше подымался,
А грозный клик все клики заглушал.
Где ж витязь мой?
Лях
Он лег на поле смерти.
Самозванец
Честь храброму и мир его душе!
Как мало нас от битвы уцелело.
Изменники! злодеи-запорожцы,
Проклятые! вы, вы сгубили нас -
Не выдержать и трех минут отпора!
Я их ужо! десятого повешу,
Разбойники!
Пушкин
Кто там ни виноват,
Но все-таки мы начисто разбиты,
Истреблены.
Самозванец
А дело было наше;
Я было смял передовую рать -
Да немцы нас порядком отразили;
А молодцы! ей-богу, молодцы,
Люблю за то - из них уж непременно
Составлю я почетную дружину.
Пушкин
А где-то нам сегодня ночевать?
Самозванец
Да здесь в лесу. Чем это не ночлег?
Чем свет, мы в путь; к обеду будем в Рыльске.
Спокойна ночь.
(Ложится, кладет седло под голову и засыпает.)
Пушкин
Приятный сон, царевич!
Разбитый в прах, спасаяся побегом,
Беспечен он, как глупое дитя;
Хранит его, конечно, провиденье;
И мы, друзья, не станем унывать.
П у ш к и н идет, окруженный н а р о д о м.
Народ
Царевич нам боярина послал.
Послушаем, что скажет нам боярин.
Сюда! сюда!
Пушкин
(на амвоне)
Московские граждане,
Вам кланяться царевич приказал.
(Кланяется.)
Вы знаете, как промысел небесный
Царевича от рук убийцы спас;
Он шел казнить злодея своего,
Но божий суд уж поразил Бориса.
Димитрию Россия покорилась;
Басманов сам с раскаяньем усердным
Свои полки привел ему к присяге.
Димитрий к вам идет с любовью, с миром.
В угоду ли семейству Годуновых
Подымете вы руку на царя
Законного, на внука Мономаха?
Народ
Вестимо нет.
Пушкин
Московские граждане!
Мир ведает, сколь много вы терпели
Под властию жестокого пришельца:
Опалу, казнь, бесчестие, налоги,
И труд, и глад - всё испытали вы.
Димитрий же вас жаловать намерен,
Бояр, дворян, людей приказных, ратных,
Гостей, купцов - и весь честной народ.
Вы ль станете упрямиться безумно
И милостей кичливо убегать?
Но он идет на царственный престол
Своих отцов - в сопровожденье грозном.
Не гневайте ж царя и бойтесь бога.
Целуйте крест законному владыке;
Смиритеся, немедленно пошлите
К Димитрию во стан митрополита,
Бояр, дьяков и выборных людей,
Да бьют челом отцу и государю.
(Сходит.)
Шум народный.
Народ
Что толковать? Боярин правду молвил.
Да здравствует Димитрий, наш отец!
Мужик на амвоне
Народ, народ! в Кремль! в царские палаты!
Ступай! вязать Борисова щенка!
Народ
(Несется толпою.)
Вязать! Топить! Да здравствует Димитрий!
Да гибнет род Бориса Годунова!
Ф е о д о р под окном.
Нищий
Дайте милостыню, Христа ради!
Стража
Поди прочь, не велено говорить с заключенными.
Феодор
Поди, старик, я беднее тебя, ты на воле.
К с е н и я под покрывалом подходит также к окну.
Один из народа
Брат да сестра! бедные дети, что пташки в клетке.
Другой
Есть о ком жалеть? Проклятое племя!
Первый
Отец был злодей, а детки невинны.
Другой
Яблоко от яблони недалеко падает.
Ксения
Братец, братец, кажется, к нам бояре идут.
Феодор
Это Голицын, Мосальский. Другие мне незнакомы.
Ксения
Ах, братец, сердце замирает.
Г о л и ц ы н, М о с а л ь с к и й,
М о л ч а н о в и Ш е р е ф е д и н о в. За ними т р о е с т р е л ь ц о в.
Народ
Расступитесь, расступитесь. Бояре идут.
Они входят в дом.
Один из народа
Зачем они пришли?
Другой
А верно, приводить к присяге Феодора Годунова.
Третий
В самом деле? - слышишь, какой в доме шум! Тревога, дерутся...
Народ
Слышишь? визг! - это женский голос - взойдем! - Двери заперты - крики замолкли.
Отворяются двери. М о с а л ь с к и й является на крыльце.
Мосальский
Народ! Мария Годунова и сын ее Феодор отравили себя ядом. Мы видели их мертвые трупы.
Народ в ужасе молчит.
Что ж вы молчите? кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!
Совесть - это внутреннее чувство, которое позволяет нам различать хорошее и плохое; это тот внутренний голос, который помогает нам на основе имеющихся у нас общих нравственных представлений принять решение в той или иной конкретной ситуации.
Только совесть может как бы согласовать «вечный», всеобщий моральный закон с конкретной ситуацией конкретного человека./ Виктор Франкл
.
Мы часто называем совесть «силой
«. Когда мы следуем своей совести, поступая хорошо и не поступая дурно, эта сила увеличивается. Когда мы чувствуем искушение поступить неправильно, совесть останавливает нас. Вот почему мы говорим, что не можем идти против совести. Однако если мы нарушаем ее запрет, что сила высвобождается и превращается в вину. Чем сильнее наша совесть, тем больше чувство вины, если мы нарушим ее запрет. Но когда мы идем против совести, она постепенно слабеет, так что даже если мы знаем, что поступаем плохо, совесть ставит перед нами все более слабые барьеры, и мы с каждым разом чувствуем все меньше вины. В целом чувство вины - это здоровое чувство. Если мы поступаем заведомо плохо, то возникающее при этом чувство вины - знак психологического здоровья. Если мы сунем руку в огонь, нам будет больно. Боль говорит нам, что нужно вытащить руку из огня, подставить под холодную воду и больше не лезть в пламя. Хотя ощущение боли нам неприятно, но неспособность ее почувствовать очень опасна. Вина — это боль, которую ощущают наша душа и совесть, когда мы плохо поступаем. Человек, не знающий чувства вины, может совершить страшные преступления, даже не осознав этого. Чувство вины, так же как и чувство боли, - наш друг, потому что предупреждает нас, когда мы идем в неверном направлении.
Ах! чувствую: ничто не может нас среди мирских печалей успокоить;
Ничто, ничто… едина разве совесть.
Так, здравая, она восторжествует над злобою, над темной клеветою.
Но если в ней единое пятно, единое, случайно завелося;
Тогда - беда! как язвой моровой Аута сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрек, и все тошнит, к голова кружится,
И мальчики кровавые в главах… И рад бежать, да некуда… ужасно.
Аа, жалок тот, в ком совесть нечиста!
А. С. Пушкин. «Борис Годунов».
Нет такого человека, который хотя раз в жизни не испытал мук совести. Что же такое совесть и откуда она берется? Тот факт, что все люди обладают совестью, говорит о том, что она является проявление всеобщего закона, того самого «закона человеческой природы», о котором говорил К. С. Льюис (мы обсуждали это в главе «Природа человека»). Все мы знаем о законах природы; нам известны также законы, по которым существует человеческое сообщество - последние обычно бывают записаны, отражены в конституциях и различных законодательных актах, в соответствии с ними строится вся жизнь страны. Совесть же является как бы неписаным законом, существующим в нашей собственной душе. Причем обычно мы склонны гораздо больше полагаться на этот внутренний нравственный чакон, чем на какие-то официально установленные предписания. Действительно, в ежедневных отношениях с людьми мы подсознательно больше доверяем совести человека, чем писаным законам и правилам. Ведь за всяким преступлением не уследишь, да и закон иногда у неправедных судей может обернуться против невиновных. Совесть же содержит в себе вечный и неизменный нравственный закон. Поэтому нормальные отношения между людьми возможны только до тех пор, пока люди не утратили в себе совесть.
Нравственность коренится в религии. Внутренний свет, в котором совершается различение добра и зла в человеке, исходит от Источника света. В совести своей, необманной и нелицеприятной, столь загадочно свободной от естественного человеческого себялюбия, человек ощущает, что Некто совестъ, совс-даегп вместе с ним его дела, творит суд сбой, всегда его видит. / С. Н. Булгаков. «Свет невечерний «
Если мы попробуем понять, как „ совесть соотносится с другими чертами нашей личности - разумом, чувствами и волей, то увидим, что она является чем-то большим, чем просто проявлением одной из этих душевных способностей человека, стоит как бы над ними. Так, наш разум может расценить тот или иной поступок как умный или глупый, целесообразный или нецелесообразный, выгодный или невыгодный. Однако что-то побуждает разум помимо этого логического анализа наших собственных или чужих поступков давать им нравственную оценку. Вследствие этого мы чувствуем понуждение избрать тот путь, который может быть неприятен или невыгоден нам самим. Не в этом ли проявляется независимое действие совести на наш разум? Точно так же воля сама по себе - это способность человека желать чего-то и прикладывать усилия для достижения желаемого. Однако эта способность может проявляться по-разному, в том числе и в направлении зла. Сколько мы знаем очень волевых и целеустремленных преступников! Значит, опять-таки совесть контролирует нашу волю, побуждая ее выражать себя в соответствии с требованиями нравственности. То же самое можно сказать и о чувствах. Все мы стремимся к приятным ощущениям и хотели бы избежать неприятных. Если же мы поступаем вопреки своей совести, то это ведет к душевным мукам - переживаниям, которые мы, может быть, и хотели бы, да не в силах подавить. То есть и в этой сфере совесть направляет наши чувства, а не наоборот. Итак, не следует ли пришить, что совесть является какой-то обособленной от нас силой, стоящей выше человека и господствующей над его разумом, волей и чувствами, хотя и заключенной в нем?
Совесть как критерии добра и зла.
Иногда люди думают, что все нравственные проблемы были бы решены, если бы все просто поступали по совести. Однако развитие чувства совести в значительной степени зависит от воспитания, образа жизни и других внешних обстоятельств, и поэтому совесть у людей бывает разная. Например, на формирование нашей системы нравственных ценностей большое влияние оказывает та культура, в которой мы живем. Так, для иудеев и мусульман есть свинину означает идти против совести, потому что это запрещено их религиями. Но они спокойно едят говядину, приготовленную должным образом. Однако корова - священное животное для индусов, и. следуя своему пониманию совести, они не могут причинить ей никакого вреда. Для джайнов, приверженцев другой индийской религии, любая жизнь настолько священна, что они стараются не повредить даже корней тех растений, которые они употребляют в пишу. С другой стороны, большинство христиан имеют мало пищевых запретов (или вообще никаких) и едят любое мясо без всяких угрызений совести. Другой момент, о котором необходимо помнить, выбирая совесть как критерий добра и зла — это понимание того, что формирование совести в человеке не происходит автоматически. В значительной степени то, какой будет наша совесть, зависит от нас самих. Часто в спорах о нравственности люди спрашивают: «Всегда ли нужно поступать по совести?» Трудно однозначно ответить на этот вопрос. Во-первых, не следует поступать заведомо дурно. Однако иногда, говоря: «Я поступаю по совести», мы имеем в виду: «Это можно сделать, потому что, поступая таким образом, я не чувствую вины». Например, часто мы не видим ничего плохого в том, чтобы списать у соседа по парте контрольную работу. В такой ситуации мы просто оправдываем себя, поступая так, как нам хочется, а вовсе не выносим настоящее нравственное суждение. Так что вторая часть ответа заключается в следующем: мы должны быть уверены, что мы правильно формируем свою совесть, и только в этом случае мы можем всегда следовать ей. Ведь часто люди считают, что поступают по совести, не потрудившись сформировать ее.
Совесть без Бога есть ужас, она может заблудиться до самого безнравственного./ Ф. М. Достоевский
.
Почему же совесть не может быть абсолютным мерилом добра и зла? Мы уже обсуждали, что в каждом человеке присутствует как доброе, так и злое начало. И поэтому порой мы можем попасть под влияние нашего эгоистичного «я», нашего собственного «мистера Хайда». (Помните отрывок о докторе Джекилле и мистере Хайде?) А это может оказать влияние и на нашу совесть, и тогда уже она будет молчать в ситуациях, когда нас нужно было бы остановить. Совесть «может заблудиться», если ею не руководят высшие, абсолютные нравственные принципы. Эти универсальные ценности существуют, и они разделяются всеми людьми просто в силу того, что они люди. Примером этого является уже обсуждавшееся нами Золотое правило этики, к пониманию которого независимо пришли люди разных культур и эпох. И если мы будем осознанно формировать свою совесть в соответствии с этими принципами, то она станет нашим надежным помощником во всех сложных жизненных ситуациях. Итак, для того чтобы мы могли быть уверены в своей совести, необходимо правильно ее формировать. В противном случае могут исказиться и характер человека, и испытываемое им чувство вины.
